Спустя год после трагических событий января 2022 года мы продолжаем задумываться о том, что к ним привело, как все могло закончится и к чему привести. По мнению известного казахстанского журналиста Галины Рыжкиной, Кантар мог стать «поворотным моментом истории». Если бы власти не поторопились его обесценить.
Вечером 4 января я была с друзьями. Настроение в декорациях одной комнаты менялось так драматично, что картину того вечера я запомнила, как фрагмент театральной пьесы. Сначала общую беззаботность сменила тревожность, а потом стала ощутима необратимость будущего. Это невозможно забыть, чувство было таким мощным, одновременно пугающим и торжественным.
Спустя год от той торжественности ничего не осталось. События, которые могли стать поворотным моментом истории, обесценили торопливо и даже по-канцелярски. Правда растворилась в интерпретациях и томах уголовных дел, в которых ее поспешили увести от требований справедливости к преступлению против государства.
Это могло перезапустить систему, стряхнуть опостылевший старый порядок, обнулить отношения и позволить начать с чистого листа. Надо было только принять правду и честно ею поделиться. Но из истории политического конфликта и гражданского неповиновения всего за год слепили полубандитский миф о террористах и сомнительном заговоре силовиков. 238 человек похоронены под вульгарную присказку о Христе и Иуде.
Из 243 дел о пытках и превышении полномочий 235 прекращены до суда. Ни раскаяния, ни слез, ни ответственности.
Кантар и все, что было после дискредитировал мирный митинг в глазах людей, которые и так боялись улицы. Охоту защищать свои права где-нибудь, кроме соцсетей, отбили пулями. И это тоже страшное, пусть и не самое очевидное преступление. А правда… правда так и не стала требованием большинства. Не стала общим ультиматумом.
Джордж Оруэлл, которого в последнее время много цитируют, назвал бы это массовым самогипнозом: «Зная, не знать; забыть то, что требуется забыть…». Правда ставит перед болезненным выбором, например решительно действовать. Самообман не требует ничего, только забыть. И туман, режущий горло гарью, и опустевшие города, и выстрелы.
