Художник из Италии Сальваторе Гарау в 2021 году продал невидимую скульптуру под названием «Я есть» (I am) за 15 тысяч евро. Скульптуры на самом деле нет. И это тоже современное искусство, которому в мировых столицах сегодня посвящены многоэтажные музеи, а в залах иногда можно встретить ковры из стран Центральной Азии, такие же, как в сундуках наших бабушек. И для насмотренных жителей европейских стран это тоже современное искусство. А вот что считать таковым в Казахстане и кто определяет уровень той самой «современности» искусства размышляет художник, колумнист ESQUIRE KAZAKSTAN Лейла Махат.
Современное искусство — многообещающее словосочетание. Введите в поисковик и вам непременно станет интересно, потому что такой пестроты мнений, имиджей и статей вы не найдете больше нигде. Что на сегодняшний момент может называться «современным искусством Казахстана»? А это зависит от того, у кого спрашивать.
Обычно на подобные темы любят размышлять искусствоведы и «искусствоведы», а также всевозможные «арт-диллеры», кураторы и «кураторы», которые судя по самоназванию «диллерствуют» и «курируют». Искусствоведческое образование совершенно при этом не обязательно! Главное работать или иметь хоть какое-либо отношение к галерее, фонду или центру. А таковых (судя по поисковикам, опять же) превеликое множество.
Галерей так вообще «тыщщи». Есть очень интересные экземпляры. Есть галереи размером в 26 квадратных метров (я не уверена, что она существует до сих пор, но была такая в Астане в торговом центре). Есть галереи, где на картины (прямо на холст, который с маслом) приклеивают этикетку, причем на золотой бумажке печатаную. Есть галереи, которых как бы нет (в физическом плане), но они как бы есть и на вернисажи приглашают в самые неожиданные места. В гостиницу или торговый центр, например.
Но это все лирика, к которой не хотелось бы обращаться, но с закрытыми глазами ходить неудобно. А глаза видят следующее (и здесь по пунктам):
в крупных городах Казахстана есть концертные и выставочные площадки, и если с концертами все более или менее понятно (никто не будет платить деньги за прослушивание «кривых» коллективов и солистов), то с выставками полная неразбериха (немного ниже я объясню в чем именно эта неразбериха заключается);
во всех практически общественных местах мы наблюдаем проявление вкуса на изобразительное искусство либо руководства учреждения, либо закупщиков (чаще всего… завхозов). Не всегда этот вкус плох, но всегда непредсказуем. К услугам профессиональных оформителей или дизайнеров интерьера обращаются крайне редко, хотя для того, чтобы провести коммуникации (например) обращаются (почему-то) к профессионалам;
повсеместное присутствие пластмассовых «позолоченных» багетов для оформления без привязки к сюжету, колористике, технике исполнения и качеству картины уже даже не настораживает, а удручает;
формирование коллекций (а попросту говоря, закуп художественных произведений) для публичных собраний происходит стихийно и без какой-либо концепции. А надо сказать, что картины, развешенные на разнообразных уровнях в коридорах и местах для проведения общих собраний – это не что иное как коллекция, выставленная на всеобщее обозрение. И именно на эти коллекции обращают внимание посетители в первую очередь, а совсем не на наличие ковровой дорожки под ногами и состояние фикусов в углах помещений;
и еще наши глаза видят художников (творческих объединений много), но не видят того, что они делают. И это самое парадоксальное! У всех «всемирно известных» на сегодняшний день художников есть длинные послужные списки, определенное количество наград и дипломов, обязательное членство в союзах-ассоциациях-комиссиях, но работ этих художников не видит никто. Может это как-то связано с кураторами?
Про кураторов. «Сфера деятельности куратора зависит от масштабности проекта. Часто в больших международных проектах создается группа кураторов, между которыми распределяются обязанности. В современном искусстве куратор чаще всего выступает как организатор художественного процесса в рамках конкретного проекта. Куратор создает общую концепцию проекта, разрабатывает стратегию его развития, собирает группу художников под выбранную концепцию и организовывает условия для воплощения проекта в том или ином виде (публикации, выставки, мастер-классы и т. д.) Профессия куратора в современном искусстве требует специальной подготовки». Это материалы из Свободной энциклопедии.
А что такое куратор в нашем случае? На сегодняшний день в Казахстане наблюдается два вида кураторства.
Первый – это человек, которого все знают (или хотя бы наслышаны о нем) и почетно назначается куратором проекта, с содержанием которого он (куратор) обычно сталкивается в день открытия выставки.
Есть второй вид кураторства. И заключается он в том, что куратор сам выбирает художников, сам диктует этим художникам условия и критерии участия в проекте. Причем чаще всего такой куратор напрямую связан с финансированием проекта. И обычно… куратор является дорогим гостем нашей страны. Мы любим гостей. У нас это в крови и гостеприимство является неотъемлемой чертой казахского характера. Но куратор — не гость. Куратор работает за деньги. И деньги, по умолчанию, казахстанские. И когда куратор, не знакомый с нашей культурой, говорит казахским художникам, которые закончили свое высшее художественное образование задолго до того, как этот куратор родился, что искусство ими создаваемое несовременно и не отвечает мировым требованиям к произведениям современного искусства, так как недостаточно современны… Как это надо понимать?
Если есть художник и живет он, предположим, в Актобе и создает свое искусство сегодня – он современен? И является ли его искусство высоким? Кто дал право иностранному куратору определять и оценивать художественную ценность этого художника? А мы сами и дали… Мы же любим гостей! Пусть гость выберет лучший кусок с дастархана искусства, а если гость скажет, что все остальное неправильно и не красиво, то мы тоже не станем это есть. Потому что это не современно, не модно и некрасиво. И пусть он (куратор) сам выберет, что надо вести из Казахстана на международный проект, чтобы у мирового сообщества сложилось представление о нас сегодняшних. Что они там выбрали? Видео где много «ню»? Так это замечательно! Проект, который суицидально-патриархально-аборигенно-аутентичный? Ну супер! Нам как раз такие и нравятся! Мы сами любим такое искусство! Или кураторы хотят, чтобы мы перемазанные краской изображали из себя древних шамано-дервишей и бегали взад-вперед и по кругу? Так мы с удовольствием! Зато нас на выставку международную повезут! И на нас смотреть будут много людей. А может еще и пригласят куда-нибудь…
И ведь приглашают. Как такое не пригласить? В Венецию, в Вену, в Сидней. Да куда угодно. А мы и рады. Мы же искусство показываем. Современное. Казахстанское.
Только в Казахстане его не знают совсем. Потому что знают другое искусство. То, которое про пасторали, понятные всем казахам. С юртами, батырами, лошадками, горами, на крайний случай. В «Найди 10 отличий» интересно играть с таким искусством. То, которое в коридоре висит в золоченой рамке. И еще то, которое в зарубежной выставке участвовало. Правда, выставка проходила тоже в коридоре (банка/больницы/ресторана), но зато в Брюсселе (Берлине/Нью Йорке/Москве). Или даже в галерее, правда, мы кучу денег заплатили за три часа аренды из карманов налогоплательщиков и в том городе, где это происходило, никто ничего не заметил, но это же неважно. Главное, что выставка прошла с «оглушительным успехом».
Теперь про заключения и экспертизы. Критериев для оценки художественной ценности произведений искусства огромное количество, но при этом ни один из этих критериев может не сработать с точки зрения реализации произведения. Потому что помимо критериев оценки, существует еще наличие объективных и субъективных факторов арт-рынка. В Казахстане арт-рынка как такового нет. Да простят меня многочисленные «арт-диллеры», «кураторы» и «аукционисты». Но нет у нас рынка сбыта произведений искусства! Сбыт есть, а рынка нет! Причем этот сбыт очень интересен сам по себе. Десять миллионов тенге можно заплатить за картину современного казахстанского художника. В Астане. А за оригинал литографии Пабло Пикассо или Сальвадора Дали (с подписью и сертификатом подлинности приличной европейской галереи) надо отдать три тысячи евро. В Берлине. Или в Лондоне. Но кто такие Дали с Пикассо по сравнению с современными казахстанскими всемирно известными художниками? 120 тысяч долларов – это тоже сумма реализации произведения казахстанского художника. Ныне здравствующего. Таких примеров много и поэтому грустно. Но при этом есть художники, которые в течении многих и многих лет не могут продать ни одну свою картину. И не потому, что картины плохие, а потому что спроса нет, или картины их нигде не выставляются. Или по другим причинам. Цены на произведения невозможно рассчитать исходя из количества истраченной краски и квадратных сантиметров холста. И степень «раскрученности» художника не всегда определяется талантом, к сожалению.
Вот такой вот у нас сбыт.
Еще один больной вопрос нашего изобразительного искусства — это реставрация и экспертные заключения. Реставрация производится не теми материалами, которыми должна. И не тогда, когда надо, а тогда, когда есть на нее деньги. Музеи стонут, но терпят. Галереи вообще не понимают, зачем реставрационные мастерские существуют. А мастерские почти и не существуют. Экспертные заключения делаются редко. По мере необходимости. А необходимость наблюдается редко. Если вообще наблюдается. При чем ведущие музеи мира приглашают нас к сотрудничеству на предмет повышения квалификации наших реставраторов. Бесплатно, прошу заметить. И вообще, они многое нам предлагают. Мы интересны. Как страна, как неизученная Европой культура. Как новые потенциальные партнеры в культурном плане. Пока интересны. Надолго ли?
Чернышевский… «Что делать?»… Работать. Учиться и учить. Беречь свое достояние. Изобразительное искусство Казахстана насчитывает тысячелетия. Мы не вчера и даже не позавчера пришли в этот мир. У нас красивые и многовековые традиции, которые надо беречь и хранить. Искусство наших предков прекрасно. Тысячи лет наскальные рисунки украшают стены первых художественных галерей наших предков. Оттуда, а не от соцреализма идет отсчет истории изобразительного искусства нашего народа. И только нам под силу эту красоту сохранить, понять, сберечь и передать нашим детям и внукам.
Об авторе: Лейла Махат, художник, галерист, куратор казахстанских и международных проектов, профессор кафедры «Живопись и скульптура» Казахстанского национального университета искусств.
